Бенедикт XVI стал 265-й папой в истории Католической Церкви и — впервые за последние 500 лет — восьмым папой германского происхождения. Из семи германских пап только двое оставили след в истории. Зато какой! Почти 1000 лет назад при Льве IX произошло разделение Рима и Константинополя (1054 г.). А на первую четверть XVI в. — время борьбы с Мартином Лютером — пришелся понтификат Адриана VI (правда, он был родом из Утрехта). Через своего легата, посланного на имперский рейхстаг в Нюрнберг, Адриан VI попытался объявить реформатора вне закона ("Вормсский эдикт") и сохранить тем самым единство веры, но потерпел неудачу. Войдет ли Бенедикт XVI в историю подобно двум своим знаменитым предшественникам, сказать сейчас едва ли возможно, но в том, что новому Папе придется отвечать на серьезнейшие вызовы современности, не сомневается, пожалуй, никто.
В Германии выбор конклава вовсе не был встречен всеобщим ликованием. Охваченные модернистско-релятивистским умонастроением немцы видят главные проблемы церковной жизни в сексуальной морали, целибате и запрете на посвящение женщин. По тому же критерию определяется и их отношение к новому Папе. О том, насколько глубоко эти вопросы волнуют германских католиков (и, думаю, не только их), позволяют судить, например, пожелания председателя бундестага, политика от СДПГ и деятельного католика Вольфганга Тирзе. "Папа Бенедикт XVI твердой рукой укажет Церкви дорогу в будущее". Что это означает? Новый Папа должен предоставить больше самостоятельности и свободы местным церквям и национальным конференциям епископов — прежде всего, в вопросах пасторского руководства. Большим влиянием должны пользоваться и миряне, ибо будущее Церкви все больше зависит от активности мирян, а не только священников и епископов. Наконец, Церковь нуждается в ином понимании роли женщин. "Во многих местах они выступают опорой Церкви, подтверждая тем самым ту же самостоятельность и активность, что они проявляют и в светской жизни. То, что все люди равны и имеют равное достоинство во всех обществах, несущих отпечаток христианства, не оспаривает никто. И вдруг именно в Католической Церкви традиция сохраняет и навязывает образ женщины-христианки, играющей подчиненную и вспомогательную роль? Как такое может продолжаться? Церковь должна наконец перекинуть мост к свободным и сознательным современным женщинам". Как второе лицо в государстве Тирзе, конечно, не может себе позволить резких оценок. Зато в неофициальных СМИ не умолкают критические голоса и не перестают множиться предрассудки.
С именем кардинала Йозефа Ратцингера, который при прошлом папе Иоанне Павле II являлся префектом Конгрегации по делам вероучения (бывшей Священной инквизиции), в сознании немцев ассоциируется архиконсерватизм, отождествляемый с крайней реакционностью. Однако при ближайшем рассмотрении легко убедиться, что это предвзятое суждение основано на скрытых фобиях и неточном словоупотреблении. В самом деле, всякий, кто хотя бы поверхностно знаком с традициями германского консерватизма (как раз не чуждого духа модернизации) и при этом представляет себе политическое развитие Германии после Второй мировой войны, сочтет подобное мнение довольно нелепым. Впрочем, сейчас для многих немцев моложе 60 лет (и католики здесь не исключение), плохо представляющих, как можно в принципе не быть лояльным либерально-демократическим ценностям и идеологии прогресса, уже одно то, что кто-то почему-то не хочет сочувствовать проблемам сексуальных меньшинств или вникать в софистические затруднения биоэтики, объявляется верхом консерватизма и вызывает нехорошие подозрения. Но в чем же — скажем по справедливости — виноват человек, если он, решив задержаться на месте, оказался справа только потому, что сам мир сместился влево?
Консерватором и реакционером Ратцингер прослыл во время преподавания в Тюбингене (заметим, в городе со старыми протестантскими традициями), когда резко осудил студенческие беспорядки 1968 года. Но в Мюнстере (в городе с богатой религиозной историей) о нем шла слава реформатора Церкви, сыгравшего большую роль на Втором Ватиканском соборе. Тогда его лекции собирали полные залы, а их конспекты распространялись сотнями экземпляров.
Еще один предрассудок, поддерживаемый уже не столько немцами, сколько британскими, итальянскими и некоторыми российскими СМИ, заключается в приписывании семинаристу Ратцингеру деятельного участия в организации "Гитлерюгенд". Его "нацистское прошлое" якобы полностью противоположно юности Кароля Войтылы, который ставил в Польше антинацистские пьесы. На самом деле, довольно-таки смешно упрекать Папу в симпатиях к национал-социализму только потому, что он вместе со всем классом интерната города Траунштайн в свободное от учебы время был обязан помогать в отражении воздушных атак союзников на Мюнстер (тем более что членство в "Гитлерюгенд" для всех молодых немцев с 1941 г. носило фактически обязательный характер).
В то же время опыт, полученный Ратцингером в период нацизма, не прошел бесследно. По словам одного из биографов папы, именно благодаря опыту тех лет он осознал, что "теология должна быть привязана к сильной Церкви с твердым учением и авторитетом, достаточными для того, чтобы не управляться извне или не погибнуть".
Иногда кажется, что по числу критических выпадов в адрес нового Папы Германия занимает едва ли не лидирующее место в мире. Впрочем, это не удивительно для страны, где, например, тренер национальной сборной по футболу (да простится мне это сравнение!) сразу после победы своей команды не выслушивает поздравления и похвалы от корреспондента федерального телеканала, а обязан в течение получаса выслушивать критические замечания и отчитываться за все недочеты и промахи. Влиятельные католические объединения вроде "Движения церковного народа", "Социальной службы женщин-католиков" (SkF), "Центрального комитета германских католиков" (ZdK), а также либеральные теологи вроде Ганса Кюнга или Ойгена Древерманна (обоим уже давно запрещено публиковаться и проповедовать свое учение) открыто говорят о "большом разочаровании". Вплоть до того, что некоторые особенно чувствительные монахини даже опасаются преследований со стороны Великого инквизитора.
С доверием на папу смотрят СМИ, принадлежащие издательскому дому Axel Springer. "Die Welt", "Die Bild-Zeitung" и христианская газета "Rheinischer Merkur" ждут от него сюрпризов. Речь идет, во-первых, о новых импульсах в диалоге с протестантами, а во-вторых, о продолжении диалога с иудаизмом, который должен развиваться в том же направлении, что и при Иоанне Павле II, поскольку за всеми знаковыми жестами и встречами последнего Папы стоял (в теологическом аспекте общности монотеистических религий) именно кардинал Ратцингер. Похожей политики ждут и в отношении ислама, с богословскими представителями которого Ратцингер встречается довольно охотно.
Как критиков, так и защитников нового папы объединяет одно. Все они признают, что Католическую Церковь возглавил не просто "церковный интеллектуал" (каким был и Иоанн Павел II, который, кстати, говорил с Ратцингером по-немецки), но "умнейший человек Европы". О том же говорят и прозвища кардинала, данные ему злыми языками, — "железный кардинал", точнее, "кардинал-танк" (Panzer-Kardinal) и "ротвейлер Бога" (Gottes Rottweiler — прозрачный намек на орден доминиканцев, Domini canes). Особенно радуются немецкие издательства: конклав избрал папой чрезвычайно плодовитого писателя. Ведь Йозеф Ратцингер — автор 29 книг (первая знаменательным образом вышла в год студенческих волнений) и соавтор еще 28. Уже спустя всего пару часов после избрания Бенедикта XVI наиболее известные книги кардинала стали бестселлерами на www.amazon.com: "Соль земли" (Heyne), "Ценности переломного времени" (Herder), "Введение в христианство" (Koesel). Автобиография "Из моей жизни" (Heyne), изданная в формате карманной книжки, резко исчезла со складов издательства, понадобилась допечатка в 40.000 экземпляров. По этому поводу журнал "Buchreport" даже остроумно пошутил: "Non habemus libros", имея в виду известную теперь всему миру церковную латинскую формулу: "Habemus papam".
Но вернемся к нашей теме. На фоне негативного отношения к Папе со стороны ряда германских католических организаций исключительно благожелательным выглядит отношение Евангелическо-лютеранской Церкви, уверенной в том, что Бенедикт XVI будет развивать экуменическую деятельность. Надежду на укрепление связей питают и представители Греческой православной Церкви: с некоторыми митрополитами, посещавшими его лекции в Бонне, Ратцингер до сих пор поддерживает дружеские отношения. (Это, конечно же, еще не означает прогресса в отношениях Рима и Москвы. Строгое следование церковной традиции, прагматизм нового папы, созвучие имен Ратцингер-Ридигер — а именно это, согласно некоторым российским СМИ, должно вроде бы подталкивать к мысли о налаживании католическо-православного диалога — остаются не более чем отвлеченными спекуляциями.)
А как относятся к Бенедикту XVI простые члены Церкви в Германии? Удивительно, но в частных высказываниях (по данным социальных опросов) немецкие католики не скрывают своего удовольствия. Даже по своей личной переписке последних недель я могу судить о том, что рядовые католики из разных федеральных земель Германии (причем не только традиционно католических вроде Баварии) скорее рады, нежели разочарованы. Во-первых, выбор конклава для многих был все-таки приятной неожиданностью, а во-вторых, он предоставил лишний повод для национальной гордости, что тоже немаловажно. Доверие многих молодых людей внушает то, что Ратцингер — жизнерадостный и открытый в дружеском кругу человек, ценящий юмор знаменитого немецкого комика Карла Валентина. Более того, молодые немцы хотят видеть в Бенедикте XVI защитника тех, кто открыто исповедует Христа. Их привлекает его "умение отвечать на сложные вопросы современности" и "любовь, с которой он говорит о вере". И действительно, как могла не затронуть за живое речь новоизбранного папы, обращенная к пастве на площади Св. Петра, — слова о главном опыте последних дней, "опыте живой Церкви", слова о "ширящейся пустыне" (как это напоминает "Заратустру" Ницше!) в сердцах нетерпеливых людей и об избавляющем терпении Бога, наконец, призыв к "дорогой" молодежи: "Не бойтесь Христа!"? И как не оценить того, что одну из своих первых официальных поездок Бенедикт XVI собирается совершить в Кёльн как раз на Всемирный день молодежи?
Наконец, нельзя не сказать об "официальном" отношении в Германии к выбору конклава, выраженном в декларации представителей Германской конференции епископов. По их мнению, избрание немецкого кардинала на высший церковный пост выглядит особенно символическим накануне дня капитуляции Германии (8 мая). "Это важный знак возвращения Германии в мировое сообщество государств". Очевидно, в такой же перспективе рассматривает выбор Папы и федеральное правительство во главе с Герхардом Шрёдером. Иными словами, фигура Бенедикта XVI будет, скорее всего, использована Берлином как еще один аргумент в свою пользу в борьбе за место постоянного члена Совета Безопасности ООН
