Нефть падает!

Нефть падает уже четвертую неделю, с августовских $79 до сегодняшних $63 за баррель. В принципе, в данном факте нет ничего экстраординарного. В прошлом году в эту пору наблюдалась та же динамика, с сентября по декабрь нефть подешевела с $68 до $53 за баррель. Так почему же в рядах чиновничьей элиты внезапно воцарилась легкая паника? Почему в последние дни так активизировалась высшая бюрократия, и к чему могут привести эти шевеления?

Текущее снижение нефтяных цен не похоже на прошлогоднее по нескольким причинам. В прошлом году на ценовой откат воздействовали как раз те факторы, которыми ошибочно пытаются объяснить сегодняшний тренд: окончание автомобильного сезона в США, минимизация вероятности возникновения новых разрушительных ураганов, спад напряженности в отношениях с Ираном. Данные факторы и сегодня играют значительную роль, однако главными уже не являются.

Что же тогда главное?

В последние месяцы нефтяное предложение на Нью-Йоркской и Лондонской биржах постоянно превышало спрос. Искусственный подогрев интереса к нефти как к объекту вложений за счет нагнетания иранской проблемы, израильско-ливанской войны или незначительных экологических происшествий уже не действовал. Если на иранский ядерный вопрос рынок еще как-то реагировал, то боевые действия на Ближнем Востоке и утечка нефти из прохудившейся трубы ВР на Аляске не оказали практически никакого влияния. Рынок встал на максимальной точке.

К слову, одной из главных ошибок аналитиков является привязка ценовых колебаний к американской экономике. Действительно, объем потребления нефти и газа в США в абсолютных цифрах огромен, но в относительных он составляет не более 7-8% американского ВВП. Добавьте сюда существенно уменьшившийся курс доллара по отношению к евро и другим мировым валютам (многие считают, что американцы пошли на это сознательно), и вы поймете, что на американскую экономику рост нефтяной конъюнктуры оказал гораздо меньшее влияние, чем, например, на европейскую, столкнувшуюся и с укреплением собственной валюты, и с нефтяным бумом.

Вспомните сакраментальное бушевское “Just wait!” на совместной пресс-конференции с Путиным во время питерского саммита. Что он тогда имел в виду? Что нефть скоро поползет вниз и тогда в России станет больше демократии? Что Америка сумела добиться полного списания долга Нигерии Парижскому клубу в размере $30 млрд. в обмен на оптимизацию поставок нигерийской нефти в США? Что в нынешних условиях мировая экономика объективно не выдержит нефтяного гнета, а значит, снизится потребление нефти? Скорее всего, и то, и другое, и третье.

Питерскому тщеславному имениннику стоило напомнить об увеличении разведанных запасов нефти по всему миру (только в ОАО “ЛУКОЙЛ” подтвержденные запасы за последние годы увеличились в два раза), о вводе в действие новых нефтяных месторождений за счет направления части сверхприбылей мировых нефтяных гигантов на увеличение добычи, о развитии нефтедобывающих технологий, позволяющих получать нефть из, казалось бы, пустых скважин, наконец, о последних достижениях в области энергосбережения.

Не станем забывать о том, что до 95% нефтяных фьючерсов закупалось в спекулятивных целях, в том числе на дармовые японские деньги. Профицит платежного баланса Японии в только июле 2006 г. составил $15,39 млрд. и, опасаясь роста инфляции, японские монетарные власти отказались от практики раздачи бесплатных денег, чем немало озадачили мировых фондовых спекулянтов. Стоит ли говорить, что одним из наиболее простых путей “срубить деньжат по-легкому” был как раз нефтяной рынок, где покупка месячного контракта на поставку нефти могла принести до 50% годовой прибыли?

Еще один нюанс, не замеченный российской прессой, это осознание центрами мировой силы того факта, что лучшее оружие в борьбе с Венесуэлой, Ираном, Россией и другими сырьевыми придатками экономического прогресса — корректировка цен на основной экспортный продукт этих стран, на сырье. Как бы не надувались члены ОПЕК и другие энергетические “сверхдержавы”, нефть и газ — практически единственное, чем они располагают. Руководство этих стран желает хорошо кушать, решать внутренние и внешнеполитические проблемы, иметь гарантии личной безопасности, вкладывать нажитое без опаски за будущее своих средств. Можно привести еще немало доказательств того, что энергоресурсы — далеко не главное в современном мировом раскладе.

Мировой нефтяной экстремум — по всей видимости, уходящий в историю — отразился на России реализацией сразу двух негативных последствий: голландской болезнью, при которой национальная валюта за счет притока сырьевой выручки излишне укрепляется, вымывая отечественные товары и подавляя рост недобывающих отраслей, и африканской лихорадкой, когда в процессе роста мировых котировок пышным цветом занимается коррупция, сырьевая олигархия сращивается с властью, а сама власть стремится любыми законными и незаконными способами отнять у всех, попадающихся ей под руку, права на добычу и экспорт сырья в своих корыстных интересах. Полтора года назад я назвал сие явление “голландско-африканским синдромом”, и с тех пор доводы, содержавшиеся в том материале, только укрепились.

Несмотря на всю многолетнюю риторику, никакого плана по модернизации экономики страны, улучшению уровня и качества жизни людей у сегодняшних российских властей так и не появилось. Местами предпринимались, конечно, отдельные попытки изменить негативные тенденции, свойственные России в новейший период ее истории, однако пару лет назад они окончательно сошли на нет. Водоразделом здесь следует считать не отставку Касьянова и даже не постбесланское попрание Конституции, а дело “ЮКОСа”, показавшее истинные намерения власти по захвату максимального числа активов и, как следствие, дивидендов от их эксплуатации. С точки зрения бизнес-технологий все операции прошли безукоризненно, с позиции государственной власти некогда великой державы, граждане которой доверили ей выполнение государственных функций то, что происходило в эти годы, — преступление перед собственным народом.

По официальным — приукрашенным — данным чиновников Минфина, доля доходов от нефти в бюджете страны составляет 50%, хотя еще в начале года колебалась в пределах 40%, доля же энергоресурсов в экспорте и вовсе перевалила за 70%. Дефицит средств Пенсионного фонда к концу 2005 года достиг 300 млрд. рублей или пятой части всех выплат, расходы на госаппарат в следующем году увеличены на 38%, а сам бюджет рассчитан, исходя из средней цены за баррель Urals в $61 (в последнюю неделю “красная” цена российской нефти $58 и дешевеет она быстрее, чем более качественная).

Сегодня, когда страна потихоньку вкатывается в один из самых жестоких кризисов за всю свою историю, надеяться на то, что люди, не сумевшие или вовсе не имевшие цели обратить нефтедолларовый дождь во благо собственной страны, смогут предложить сколько-нибудь вменяемые варианты избежания кризиса, по меньшей мере, наивно. Никакого антикризисного плана нет, и не будет. Вместо его разработки мы станем свидетелями самых разнообразных идеологических и экономических пируэтов, раскручивающихся под скрежет механизма властного катапультирования.

Нынешние российские власти никогда не сталкивались с масштабными экономическими потрясениями. Путин во времена последнего кризиса, связанного с дефолтом, работал у Пал Палыча Бородина в АП. Фрадков в 1998 г. возглавлял “Ингосстрах”. Грефу, Кудрину, Медведеву и иже с ними было чуть за тридцать, и они по определению не могли решать те проблемы, с которыми пришлось столкнуться их “старшим товарищам”. Короче говоря, ни у кого у сегодняшних власть предержащих нет ни малейшего опыта управления крупной финансово-хозяйственной системой в кризисной ситуации.

Но ладно бы только эти. В числе ближайших экономических консультантов действующего правительства те же, кто неоднократно приводил страну на грань экономического коллапса, например, Ясин или Гайдар, на которых лежит значительная часть вины и за грабительскую приватизацию, и за кризис 98-го года, и за сегодняшние предгрозовые облака во многих областях промышленности и социальной сферы, начиная с технического регулирования и заканчивая реформой здравоохранения.

Смотрите, еще ничего не случилось, а шатания уже начались. “Не надо раздувать неэффективные расходы”, — посоветовал Путин на последнем совещании с членами правительства. Однако “неэффективных расходов” у нас сегодня нет. Может быть, Путин имел ввиду покупку государственным “Газпромом” мутной “Сибнефти”? Инвестиционные и венчурные фонды Реймана и Грефа? Медведевские нацпроекты? Все эти мероприятия, как водится, “крайне необходимы” для будущего страны. Что же тогда означает эта фраза? Она означает то, что денег на всех не хватит и нужно, пока бюджет не принят, его сокращать.

Вспомните недавние события вокруг укрепления рубля. Гневные филиппики в адрес единственного протестовавшего против бредовой экономической политики Кудрина раздались как раз в тот момент, когда нефть начала снижаться. Случайно? Отнюдь. У наших правителей существенно больше информации, чем у нас с вами, потому Путин и объявил конец грефо-фрадковской борьбе с инфляцией за счет роста импорта и перешел к вольным упражнениям с курсом рубля, как, кстати, мы и предполагали. Что же, свободная конвертация, или история восьмилетней давности, когда Лившиц тоже заявлял, что скоро рубль станет полностью конвертируемым, повторяется?

О происходящем в умах и речах госчиновников разброде говорит абсолютно бредовое предложение Дворковича о снижении ЕСН до 13-14%. Инициатива настолько тупая, что ее даже обсуждать не стоит. Дворковичу ли не знать, что дефицит Пенсионного фонда по-прежнему сохраняется, что средства, собираемые за счет обязательного медицинского страхования, покрывают менее половины всех расходов на здравоохранение, что максимальный размер выплат по больничному листу ограничен 15 тыс. рублей в месяц, а введение двух дней ожидания выплат из Фонда социального страхования по тем же больничным, резко снизило количество обращений за медицинской помощью? И тут главный экономический эксперт АП заявляет, что существующая ставка ЕСН негативно влияет на стремление бизнеса выплачивать зарплату в “белую”. Как будто уход от налогов в современной России не является этической формой протеста против беспредела, творящегося в высших кругах власти, — им, значит, можно, а нам, стало быть, нельзя? Но главное, что потешает в инициированной потомственным шахматистом Дворковичем дискуссии, так это то, что разговор идет о 2009-2011 годах!

Что же до политических жвачек, в изобилии предлагаемых народу в последнее время, то тут и массовые слияния и поглощения политических партий, и судебные иски об отказе в предвыборной регистрации новоявленных блоков, и очередные неприятные выпады в адрес академика РАЕН Р.А. Кадырова, и многое, многое другое, потоком льющееся на нас практически ежедневно.

Согласитесь, мы имеем достаточную событийную и аналитическую базу, чтобы сделать кое-какие выводы и прогнозы по поводу ближайших событий. Поскольку антикризисные мероприятия будут замещаться голыми “понтами”, задача еще более упрощается. И вот что мы можем предположить.

1. Приватизация по-взрослому. Прежде всего, до 2008 года власть ускоренными темпами будет завершать деприватизацию по схеме “Юганскнефтегаза” или “Сибнефти” всего, что способно принести хоть какие-то барыши. Но и приватизация не должна пройти впустую. Власть уже давно привлекали многочисленные объекты социальной сферы: вузы, школы, больницы, научные институты. Эта госсобственность — один из немногих лакомых кусков, находящихся в ведении государства. Ликвидировать этот пробел — одна из главных задач на ближайшие год-два, о чем недвусмысленно говорит ускоренное принятие Федерального закона “Об автономных учреждениях”. Конечно, все объекты социальной сферы приватизировать не удастся, но такой цели в повестке дня и не значится. До 2008 года государство скорее всего потеряет наиболее лакомые куски в виде земельных участков и зданий в центральных районах городов, качественное оборудование, которое оценят по остаточной стоимости, но самое важное — квалифицированные кадры, которые вынудят уйти из своих прежде государственных учреждений по причине внезапной никчемности их труда.

Знаете, по какой схеме будут ликвидированы школы? Все предельно просто — в недалеком будущем всех учителей переведут на подушевой порядок оплаты, по которому преподаватель будет получать зарплату, исходя из количества учеников в классе. Все парты заняты — иди в кассу, половина свободных — соси лапу. Чиновников не останавливают доводы о том, что от такого порядка оплаты вымрут прежде всего сельские школы, а потом школы в центрах городов, где расположены в основном офисные и торговые заведения, а жилых домов и, соответственно, детей становится все меньше. Не беда, что число школ сократится, скажут нам, для детей будет разработана программа по доставке “Школьный автобус”. А то, что через несколько лет по президентскому демографическому мановению детей станет больше, сегодня никого не волнует. Это случится лет через десять, а кушать хочется сейчас.

2. Всплеск предложения на рынке недвижимости. Кто сказал, что нефть должна рухнуть одномоментно, что биржевые спекулянты разом выведут из добывающего сектора все свои средства? Так не бывает. Однако коррекция инвестиционных портфелей уже началась. Отсутствие развитого фондового рынка, способного оттянуть частные сбережения и одновременно привлекать инвестиции в реальный сектор экономики — один из скелетов в шкафу, который власть оставит нам с вами. Раз нет фондового рынка, а денежная масса при практически неизменном курсе доллара увеличилась почти в 7 раз, свободные денежные средства выбрали в качестве объекта инвестирования другой адрес —рынок недвижимости, на котором, кстати, рост цен в последнее время также не наблюдается. (В этом нет ничего удивительного: те, кто мог улучшить жилищные условия за счет собственных средств, это сделали, те, кому подошли условия предоставления ипотечных кредитов, ссуды получили).

По нынешним временам констатацией является тот факт, что на рынке недвижимости самыми крупными игроками были как раз не граждане, а юридические лица, те, кого почему-то принято называть “непрофильными инвесторами”. Организации оптом выкупают целые дома, затем не спеша распродают квартиры в розницу или вовсе замораживают актив до лучших времен. А теперь представьте ситуацию: у вас в загашнике есть жилая недвижимость, приобретенная как инструмент вложения средств или для последующей перепродажи. Дом уже построен, рубль пока стоит, но нефть потихоньку сдается. Единственный вопрос, который начинает вас одолевать, — как угадать момент, когда недвижимость нужно будет продать, чтобы и рубль еще держался, и цены на недвижимость не упали? Очевидно, что этот момент не за горами, и падение цен на рынке недвижимости по причине увеличившегося предложения мы увидим быстрее, чем девальвацию национальной валюты.

Кризис, как известно, не только опасность, но и возможность. На фоне сжимающихся цен и еще относительно крепкого рубля самое время будет взять долгосрочный рублевый ипотечный кредит на покупку жилья. Данный совет я адресую тем некогда подчиненным мне сотрудникам, с которыми я несколько лет назад работал в Сбербанке, и которые в начале 98-го года взяли рублевые ссуды на квартиры. Казавшееся непосильным кредитное ярмо ослабло сразу после дефолта, а еще через год с небольшим почти все погасили свои займы, за что до сих пор благодарны авторам уникального экономического прецедента, когда страна объявила дефолт по обязательствам, номинированным в национальной же валюте. В сегодняшних условиях девальвация также неизбежна, и весь вопрос в том, когда это произойдет. Понятно, что кремлевские сделают все, чтобы это случилось не раньше 2008 года.

3. Фондовый кидок очевиден. Население, не особенно разбирающееся в перипетиях фондовых игрищ, в последние годы усиленно клюет на разнообразные призывы размещать сбережения в ценных бумагах. Правда, населению не особенно объясняют, что наш фондовый рынок принадлежит к числу развивающихся, что число эмитентов не меняется уже несколько лет, что рост индексов искусственный и что вложения в ценные бумаги сырьевых предприятий — дело рискованное. Раз по телевизору постоянно убеждают в актуальности покупки части “Роснефти”, а в газетах и по радио регулярно проводят курсы для начинающих фондовых игроков, многие сочли такой вариант вложений оптимальным, вбухав в акции не только собственные, но и чужие деньги.

Между тем, снижение нефтяных котировок ударит прежде всего по добывающим компаниям, типа той же “Роснефти”, которая должна со дня на день объявить о количестве акций, приходящихся на каждые 15 тыс. рублей, принесенных этим летом в Сбербанк и другим андеррайтерам. Вот тут-то и станут понятными масштабы фондовой аферы с размещением ценных бумаг. Естественно, расчеты будут сделаны по летним котировкам, и бумаги потеряют в цене практически сразу после обнародования котировок. Какое-то время обманутое население будет смотреть в телевизор, где очередной лощеный аналитик примется убеждать их, что падение акций — процесс временный и надо лишь немного переждать. Мол, бывало такое и не раз. Но затем народные массы потихоньку побредут к пунктам приема акций, где за стартовые $7,55 будут давать аж $3-3,5. Тут планы по повторной приватизации “Роснефти” и пригодятся, а “Роснефть” будет украдена в третий раз: первый — при залоговой приватизации “Юганскнефтегаза” и других добывающих компаний в середине 90-х, второй — при взятии под контроль того же “Юганскнефтегаза”, компании, в несколько раз превышавшей активы самой “Роснефти”, во время разгрома “ЮКОСа”, третий — при повторной приватизации за народные деньги.

4. Вранье. А еще нам будут врать, и чем дальше, тем больше. Мы их будем ловить, уже ловим, но что проку! Для них это как божья роса. Инфляционная накачка экономики, начавшаяся в этом году, в следующем только увеличится, приведя к инфляционному перегреву или “навесу”, как говаривал в свое время нынешний правительственный консультант Гайдар. Странно, что сегодня он этого не замечает.

Есть ряд показателей роста, свидетельствующих, что процесс разворачивается в полную силу. Во-первых, это опережающий рост экономики рост потребления и прежде всего рост потребления импорта. Во-вторых, это рост экспорта в ценовом выражении и уменьшение на этом фоне доли средств, отсекаемых при администрировании экспортной выручки от продажи сырья. В-третьих, это стремительный рост денежной массы и, как следствие, кредитный бум на потребительском рынке. В-четвертых, возрастающая инвестиционная активность и предприятий, и населения, результатом которой стал рост цен на недвижимость в среднем по стране в полтора раза только с начала года. Наконец, в-пятых, рост стоимости жизни или увеличение трат домохозяйств, значительно превышающее уровень официальной инфляции.

Власть не только не признает наличие этих симптомов, но всеми силами пытается убедить нас в том, что вокруг все хорошо. Единственной проблемой и для руководства страны, и для нас с вами остается определение часа Х, когда стройная сегодня политическая, административная, экономическая вертикаль превратится в бурелом. Веселое время нас ждет.