Задолго до начала петербургского саммита G-8 проблема «энергетической безопасности» была обозначена главной в повестке «большой восьмерки». Россия сама, на правах председательствующего, сдала себе козыри покрупнее и предложила эту на первый взгляд выигрышную для Кремля тему в качестве основной. Однако даже в родных питерских стенах разговор одного поставщика энергоресурсов с семью потребителями обещал быть явно непростым. Непримиримые различия в рамках G-8 по вопросам глобальной энергетики нашли свое отражение в многословной итоговой декларации по энергетической безопасности. В опубликованном документе нет конкретных обязательств, и не даже содержится упоминаний о согласованной энергетической политике стран-членов большой "восьмерки".
Видимо, слишком велика оказалась разница в понимании термина «энергетическая безопасность» среди анонсированных участников саммита «восьмерки». Для стран Запада «энергобезопасность» — это, прежде всего, обеспечение свободного доступа к российской инфраструктуре транзита и бесконтрольность добычи энергоносителей в наших богатейших недрах. Не случайно, в преддверии встречи в Петербурге западные «партнеры по «большой восьмерке» упорно называли ратификацию договора к Энергетической хартии (ДЭХ), приуроченную к саммиту G-8, залогом ответственного отношения РФ к «глобальной энергетической безопасности».
Ситуация в сфере «энергобезопасности» обостряется тем, что в ближайшие годы истекают сроки действия долгосрочных контрактов, определявших систему энергетических отношений России и Запада на протяжении последних десятилетий. Да и великое наследство бывшего СССР — союзная инфраструктура вывоза энергоносителей — ветшает прямо на глазах. Износ системы магистральных газопроводов сегодня близок к критическому. По данным самого Газпрома, около 14% трубопроводов служат свыше 33 лет и фактически подлежат списанию, еще 20% построены более 20 лет тому назад.
Однако сырьевая корпорация-монополист предпочитает выжимать сиюминутную прибыль из посреднических операций со среднеазиатским газом в ущерб инвнестициям в стратегическую безопасность в рамках единой системы газоснабжения. Недавний скандал с «РосУкрЭнерго», фактически получившей на откуп газопровод Средний Азия — Центр, — самый яркий пример такой недальновидной политики. Постоянный рост отказов на магистральной Трубе и нарастающий «газовый шантаж» Газпрома, ставший главным рычагом торговли для газового монополиста, вынуждает западных потребителей искать альтернативные пути поставки и транспортировки энергоносителей.
В канун саммита в ряде западных СМИ появились многочисленные публикации о необходимости увеличения числа стран-экспортеров и маршрутов экспорта энергетического сырья. В ближайшей перспективе будут построены транскаспийские нефтепроводы к Азербайджану из Казахстана и Туркмении — для подключения к Баку-Джейхану туркменской нефти. Вскоре, с помощью США, ЕС и Турции, начнется строительство Транскаспийского газопровода (Казахстан-Туркмения-Азербайджан-Грузия-Турция); параллельно "Джейхану" строится газопровод из Азербайджана, а эту артерию в перспективе намечено продлить на Балканы и в западный регион бывшего СССР.
Но не только страны ЕС и США, но и другие участники "большой восьмерки" не стремятся наращивать импорт энергосырья из России. Ставка Кремля на «восточный вектор» в энергополитике может оказаться пустым блефом. В ходе саммита Япония продемонстрировала явную неготовность гарантировать долгосрочный импорт нефти и газа из РФ. Причины — нерешенная проблема Южных Курил, а также имеющиеся у Японии соглашения на концессионные нефте- и газоскважины в Юго-Восточной Азии, бассейне Персидского залива, начинающееся освоение нефтегазоносных шельфов Японского и Желтого морей. А также предстоящее строительство газопровода Туркмения-Узбекистан-Таджикистан-Китай с перспективным продлением в Японию, Северную и Южную Корею.
Так что новые правила игры, создаваемые в ходе прокладки вновь создаваемых магистральных трубопроводов (в том числе, и в обход России), а также в ходе либерализации энергетического рынка ЕС, еще не вполне оформлены. Чем на практике обернется восхваляемая на саммите «энергобезопасность», пока не знают ни поставщики, ни потребители энергоресурсов. В такой непростой ситуации для ведения эффективного энергодиалога с лидерами «первого мира» России просто необходимо достичь прочного национального консенсуса о стратегических целях энергетической политики внутри своей страны. А также наладить прочные союзнические отношения с другими постсоветскими государствами — участниками энергетического рынка.
Не случайно, на пресс-конференции, посвященной итогам второго рабочего дня саммита, Владимир Путин особо подчеркнул, что теперь слово «энергобезопасность» будет трактоваться более широко. Теперь, по мнению российского президента, оно станет означать защиту интересов не только стран — потребителей энергоресурсов, но и государств, занимающихся их добычей, транспортировкой и продажей. Однако о наступлении прочного энергетического мира во всем мире остается лишь мечтать. В последнее время «газовые войны» постоянно возникают между странами, которые еще недавно составляли собой единое целое.
Что толку говорить о мировой «энергобезопасности», если даже на родных просторах бывшего СССР споры о непрозрачных ценах на энергоносители и постоянно меняющиеся условиях их транспортировки являются, наверное, самой больной темой. Кроме того, в хозяйственный спор бывших советских республик уже готовы вмешаться Соединенные Штаты и страны ЕС. Весьма характерно, что именно в канун саммита "большой восьмерки" начал работать на полную мощность нефтепровод Баку-Тбилиси-Эрзурум-Джейхан (БТД). По мнению большинства экспертов, после входа в строй БДТ наша страна потеряет около трети нынешнего объема транзита через РФ каспийской нефти (через Новороссийск и Туапсе). Этот демонстративный пуск новой Трубы перед саммитом «восьмерки» лишний раз подчеркнул остроту растущей конкуренции за пользование энергетическими ресурсами Каспия и Центральной Азии.
Напомним, что в мае вице-президент США Дик Чейни нанес официальный визит в Казахстан, чтобы активно лоббировать особые американские интересы Америки в сфере «энергобезопасности». Председатель энергетической комиссии ЕС Андри Пибалгс также навестил в мае Астану для обсуждения возможности создания нового трубопровода в Европу в обход России. Недавнее заявление президента Казахстана Нурсултана Назарбаева в Джейхане о намерении наращивать транзит собственной нефти через БТД показывает, что Казахстан вполне готов к самостоятельной транзитно-энергетической политике.
В связи со всем этим участие президента Казахстана в саммите большой «восьмерки» приобретает знаковый характер. Особенно важно, что Нурсултан Назарбаев присутствует в переговорах в рамках G8 в качестве председателя Содружества Независимых Государств. Российский президент Владимир Путин особо подчеркнул, что участие президента Казахстана в качестве председателя СНГ будет полезным, поскольку все обсуждаемые вопросы «энергобезопасности» представляют интерес и для стран Содружества. И президент РК, насколько нам стало известно, прибыл на саммит не с пустыми руками. Назарбаев привез в Петербург целый пакет предложений, направленных на обеспечение энергетической безопасности в Евразии.
Сегодня Россия, как основной поставщик энергоносителей для Европы, и Казахстан, владеющий одной десятой запасов мировых нефти и газа Каспия, являются самыми важными игроками на евразийском энергетическом рынке. Но не надо думать, что это ключевое место уготовано нашим странам навсегда, за это право быть модераторами на энергетическом рынке придется сильно побороться. Ключевым фактором в этой борьбе является транспортная система бывшего СССР, во многом проходящая по территории России и обеспечивающая стратегический контроль над экспортом среднеазиатских газовых ресурсов. Демонтаж этой монополии является одной из главных задач США и важнейшим приоритетом энергетической стратегии ЕС. Реальные противоречия между «партнерами по «большой восьмерке» столь велики, что впору подумать о создании Комитета энергетической безопасности в странах ЕврАзЭс. Именно этому Комитету, а не все более транснациональному Газпрому следует поручить управление Единой системой газоснабжения ЕврАзЭс.
В рамках такой Единой системы России и Казахстану следует постоянно прилагать усилия для наращивания взаимовыгодного сотрудничества. Прежде всего, в области более глубокой кооперации национальных энергетических отраслей. Важным практическим шагом в этом направлении стала недавняя договоренность о повышении закупочной цены казахского газа для «Газпрома» до $140 за тысячу кубометров, достигнутая 20 мая с.г. в ходе встречи Владимира Путина и Нурсултана Назарбаева. Справедливое распределение прибыли от экспорта среднеазиатского газа — это необходимое условие сохранения всей постсоветской газотранспортной системы, открывающее путь для создания нового «газового ОПЕК». Поэтому больший учет казахстанских интересов в данном случае вполне соответствует интересам российским.
Еще одним шагом в этом верном направлении стало подписанное в ходе саммита "большой восьмерки" соглашение о создании совместного предприятия по переработке природного газа, добываемого месторождении Карачаганак в Казахстане. Президент РФ Владимир Путин и президент Казахстана Нурсултан Назарбаев скрепили своими подписями совместную декларацию по развитию долгосрочного сотрудничества в области переработки и реализации газа Карачаганакского нефтегазоконденсатного месторождения. "Казахстан вместе с Россией входит в очень серьезный альянс. Это абсолютно выгодно для обеих стран", — заявил президент Казахстана после подписания этого важнейшего соглашения. Российский президент Владимир Путин назвал новый проект, в котором ожидается годовой выпуск минимум 15 млрд. кубометров газа, "скромным, но важным взносом в безопасность энергетической сферы, которая является центральной темой линии России на саммите. В свою очередь, президент Казахстана выразил уверенность, что Республика Казахстана через несколько лет войдет в семерку крупнейших стран мира, экспортирующих газ.
Напомним, что Карачаганакское нефтегазоконденсатное месторождение является одним из самых крупных в мире. По оценкам экспертов, объем запасов данного месторождения составляет более 1,2 млрд. тонн жидких углеводородов и 1,3 трлн. кубометров газа. По условиям договора, каждая из двух стран будет владеть равной долей совместного предприятия. В ходе общего проекта будут расширены мощности перерабатывающего комплекса в Оренбурге, построенного еще в советские времена. Таким образом, практическое восстановление крупнейшего энергетического объекта СССР, а не многословная декларация о мифической мировой «энергобезопасности» стало главным событием сегодняшнего дня в области энергополитики. Сама жизнь подсказывает верное направление интеграции: от создания полноценного евразийского сотрудничества сегодня зависит успех национальных экономик наших стран-соседей.
