Вселенная российской политики, следуя одной из теорий эволюции нашей большой Вселенной — стремительно схлопывается. Политические звезды угасают, планеты-партии, набирая скорость, стремятся к центру вселенной, к небольшой черной точке, куда они уйдут навсегда.
Снаружи, согласно той же теории эволюции вселенной, ее стремительно сжимает бесконечное бестелесное ничто.
Все политические игроки в преддверии осуществляют самослив, тотально зачисляя себе поражение «по очкам». Всмотримся в лица партий, в первые тройки предвыборных списков. Скажите, кто заставлял лидеров СПС и Яблоко тащить за собой живых мертвецов из 1960-х? Кто навязывал КПРФ поставить в тройку надутого, гулкого и пустого колхозника Харитонова? Зачем «справедроссам» Горячева, забытая миром противница мертвого Ельцина?
Может быть, лидеров этих партий запугали в кабинете злого демона Суркова? Нет. Они сделали все эти глупости сами. Они как будто говорят избирателю — вы думаете, что мы дураки? Нет, вы ошибаетесь, мы вам докажем, что мы еще большие дураки, чем вы думаете.
Вспоминая политтехнологические битвы второй половины 1990-х, в которых успел принять участие — поражаюсь уровню т.н. «креатива» — идей, текстов, решений, превалирующих в кампаниях партий. Даже словечко родилось для этого сорта продукции — кремитив. Любой райтер, выгнанный лет 10 назад из провинциального предвыборного штаба за бездарность, с легкостью заткнул бы за пояс нынешних «криэйторов». Но тот райтер уж лет пять как сидит в кресле замначальника департамента PR какого-нибудь СибУралНефтьАлюминий и содроганием вспоминает брутальные лица кандидатов тех лет.
Я, исследовательского интереса ради, пролистал партийные программы. Риторика десятилетней давности, все те же опостылевшие слова. Ни одной светлой идеи. Ни одного светлого пятна, на котором бы можно было зацепиться взглядом. Все замызганное, обтрепанное, как книга из советской школьной библиотеки, включенная в обязательную программу, а посему — неизменно востребованная. Порванная, грязно-бурого цвета обложка, переклеенная 10 раз, инвентарные штампы разных лет, вырванные страницы, засаленные, мятые края, разваливающийся переплет. Да и сама книга непонятно какого года издания, еще до денежной реформы 1961 года, наверное, с перечеркнутой ценой.
Противно брать в руки, да, в общем-то, и незачем — что там написано и так знают все, кто не прогуливал уроки.
Бездарно, скучно, глупо, пошло. Навязчиво. Но не бодрой цыганской навязчивостью коммивояжера из «крупной канадской кампании», впаривающего прохожим китайский утюг, а обреченной навязчивостью предпенсионного клоуна. «Не хотите смеяться — ну и не надо. Не заставляем. Нам — все равно».
Предпринятая мною все в тех же познавательных целях экскурсия по предвыборным штабам производит еще более грустное впечатление. Полужурналисты пишут полутексты. Недостратеги рождают феерически провальные планы. Недокандидаты ждут денег (уже украденных).
Сегодня российская политика сама сдает себя в утиль. Ну что ж, давно пора. И тот факт, что это именно смерть от дряхлости, а не жестокое убийство — подтверждается тем, что она происходит именно сейчас, когда нет кризиса, нет драки, игры, в которой можно было бы проиграться вдрызг, до крови. Смерть фигурантов российской политики происходит «на ровном месте».
По дороге на свалку еще раздаются бодренькие выкрики об «обновленном социализме», «достройке капитализма», «именных сертификатах на природную ренту». Высосанные из пальца ходульные идеи. Жалкие, но настырные попытки выбраться из мусорной кучи.
Схлопывание российской политики тотально: в радикальной оппозиции идет тот тоже процесс самослива, тормозимый лишь несколькими сотнями энтузиастов, воспрявших духом в конце прошлого — начале этого года, но не сумевших пробиться в лидеры.
Сегодня заканчивается, прогорает до угольков, постсоветская партийно-политическая система, задуманная в 1993 году и реализованная впоследствии именно как постсоветская, межвременная.
Пора сдавать обратно, в театральную кладовую выданные 14 лет назад маски «либералов», «коммунистов», «патриотов». Как и прочий реквизит — буденовки, карикатурные буржуйские котелки, папахи, эполеты, мундиры, косоворотки, смокинги.
Но вот беда — выданный тогда актерам реквизит обратно уже не принимается.
«В получении расписался? О материальной ответственности в случае потери предупрежден? Аванс получил? Так давай, носи ее до смерти, дорогой…»
И уставшие актеры бубнят заученное — «бандуельцинаподсуд», «эффективнаяэкономика», «нипядироднойземли». Но зрители уже уходят из зала.
Если, следуя не столько канонам геральдики, сколь собственным ощущениям, нарисовать герб «партии-идущей-на-выборы-в-Госдуму», то он, на мой вкус, должен быть следующим. Белое пластиковое ведро для мусора (чистенькое, только из магазина, с едким полиэстеровым запахом) в венке из бумажных ленточек серпантина для искусственной елки. Химически чисто, тускло-нарядно и пусто.
Напоследок — дам прогноз: ни одна из существующих партий не доживет до следующих выборов в сегодняшнем виде. А скорее всего — не доживет вообще.
А это значит, что будущую политику придется писать с чистого листа. Нам придется, кому ж еще?
