Судебное решение о запрете – за «экстремизм» – Движения против нелегальной иммиграции, вынесенное в понедельник Страстной седмицы (когда все прогрессивное человечество готовилось отметить Пейсах), едва ли кого-то удивило. Политический характер процесса, откровенное пренебрежение аргументами и доказательствами защиты и т.п. – все это было совершенно очевидно, и говорить об этом сейчас едва ли имеет смысл.
Гораздо более интересным и значимым сейчас является вопрос: какова была роль ДПНИ в Русском национально-освободительном движении? И, исходя из этого, можно ли считать, что та задача, которая стояла перед этой организацией, была ею решена?
Ранее в своей статье «Дойти до триариев» я уже писал о двух периодах в истории Русского Движения после распада СССР, каждому из которых соответствовал определенный тип националистической идеологии и эстетики. Вкратце: если первая генерация русских националистов постсоветского (даже позднесоветского) периода ориентировалась, чаще всего, на те модели националистических организаций, которые существовали в России до 1917 г. (или же в Европе в 20-40-х гг.), то вторая генерация была уже качественно иной. Здесь мы уже видим сознательную попытку выработать современный, респектабельный и «рукопожатный» тип русского националиста. В качестве эталона выступают уже не Черная Сотня или Всероссийская Фашистская Партия Родзаевского, а Народная партия Евросоюза. Основой идеологии второй генерации русских националистов становится национал-демократия (более подробно о которой см. в указанной статье).
Идеологические установки второго поколения русских националистов, разумеется, можно оценивать по-разному. Но есть и ряд безспорных моментов, с которыми придется согласиться вне зависимости от идеологических предпочтений.
Во-первых, идея русской национальной демократии в настоящее время является наиболее понятной для большинства русских людей (и всех вообще жителей России) – и потому наиболее привлекательной в сравнении с другими версиями национализма. (Быть может, было бы лучше, если б было иначе, но все обстоит так, как оно есть.) В этих условиях, именно национал-демократия стала мощным – пусть и тактическим – оружием Русского Движения в его борьбе за освобождение России.
Во-вторых, следует признать, что именно нацдемовские структуры привлекли в нулевые годы в ряды русских националистов много новых людей – причем отнюдь не социальных маргиналов.
В-третьих, невозможно отрицать того значительного вклада в разработку методологии политической борьбы Русского Движения, который был сделан национал-демократическими организациями.
В силу этого, вторая – национал-демократическая – генерация русских националистов заслуживает весьма высокой оценки. В значительной мере благодаря трудам нацдемов русский национализм после 2000 г. не только сохранился как фактор политической жизни, но и существенно усилился, и количество его приверженцев постоянно растет.
А теперь зададимся простым вопросом: а можно ли представить это второе поколение русских националистов, национал-демократов, без ДПНИ?
Для тех, кто, что называется, «в теме», это вопрос риторический. В большинстве случаев, мы говорим «национал-демократы», подразумевая ДПНИ, говорим ДПНИ – подразумеваем национал-демократов. Несмотря на то, что во второй половине нулевых национал-демократическая волна породила еще ряд соответствующих организаций, невозможно не признать, что ДПНИ во многих отношениях было первым.
Прежде всего, сама идея ДПНИ в момент его создания (2002 г.) была качественно новой. Формировалась организация не на основе какой-либо подробной политической концепции или, тем паче, религиозно-философской доктрины, а вокруг более чем простой и всем понятной цели. При этом сформулирована эта цель была в самом названии движения – и таким образом, что не согласится с ней, с точки зрения правовой логики, невозможно. Ведь государство, которое бы одобряло нелегальную иммиграцию, не может существовать по определению.
Девиз ДПНИ: «За закон и порядок!» – был столь же безспорным в правовом отношении, и также недвусмысленно указывал на то, что данная организация, в известном смысле, позиционирует себя как союзник государственной власти. Это был вполне очевидный сигнал: определенная часть русских националистов принимает идеалы демократии, и готова содействовать из реализации. Единственное условие: демократия должна быть демократией для всех, демократией на 100%. И дискриминация кого бы то ни было – и в частности, русских, наиболее многочисленной этнической группы населения в РФ – недопустима. ДПНИ, таким образом, претендовало на политическое представительство, в рамках демократической системы, интересов самого многочисленного коренного народа. То есть на ту роль, которую в ряде стран Евросоюза выполняют Народные партии (входящие в состав Народной партии ЕС).
Для РФ это было явление совершенно новое. И в условиях более-менее полноценной демократии (хотя бы такой, какая в настоящий момент имеется в странах Западной Европы), это проект был бы просто обречен на успех. Политическая сила, апеллирующая к самым острым для большинства населения страны проблемам, выступающая за права нации, составляющей 80% населения России, в рамках демократической модели имела все, что необходимо для успеха. И подчеркнутая лояльность (на первых порах) и законопослушность ДПНИ в этом случае превращались в мощное оружие. Теоретически, для того, чтобы стать полноценной политической партией с широчайшей социальной базой, ДПНИ требовалось всего два-три года упорной работы.
***
Однако этого не случилось. Да и не могло случиться.
И, разумеется, отнюдь не потому, что руководство ДПНИ или его рядовые члены делали что-то принципиально неправильное (какие-то вторичные ошибки, разумеется, были – как и у всех – но дело не в них).
Развиваться по вышеописанному сценарию ДПНИ могло лишь в рамках демократии или «чего-то вроде». С приходом же Путина к власти ельцинская система начинает достаточно быстро переформатироваться в номенклатурно-олигархическую диктатуру (до Путина это переформатирование шло несколько медленней), в которой не остается даже намека на демократические механизмы. Соответственно, все меньше места было и для ДПНИ как политического проекта. В конце концов, процесс дошел до своего логического завершения, то есть до запрета ДПНИ. Организация, борющаяся за демократическую законность и политическое представительство титульной нации, в номенклатурно-олигархическую диктатуру вписаться не могла в принципе. Сокращение пространства гражданского общества, атрофия и отсечение рахитичных демократических институтов одновременно означали усиление давления на ДПНИ. И в этом отношении, как сейчас уже очевидно, ДПНИ было обречено с момента принятия закона об экстремизме (2006 г.).
Однако из этого довольно-таки безрадостного факта отнюдь не следует, что путь, избранный в свое время ДПНИ, был ошибочным. Более того: сейчас мы можем уже с уверенностью сказать, что именно этой организации удалось одержать ряд весьма серьезных побед, и самый конец этого движения, в итоге, стал его последним значительным успехом.
Во-первых, ДПНИ сыграло решающую роль в формировании идеологии второй генерации русских националистов (национал-демократов) – той силы, который в ближайшем будущем сможет всерьез бороться за власть в России. Именно ДПНИ сумело продемонстрировать очень широкому кругу чиновников и простых граждан РФ, что русские активисты готовы к конструктивному диалогу и созидательной работе, в том числе и вместе со своими идеологическими оппонентами. Национализм в формате ДПНИ начал приобретать респектабельные черты – что чрезвычайно важно для любой политической организации, ищущей в обществе широкой поддержки.
В-вторых, люди, которые пришли в Русское Движение через ДПНИ, в большинстве своем продолжат свою работу, несмотря на все прокурорские запреты. Кадры, подготовленные ДПНИ, являются одним из самых эффективных отрядов Русского Сопротивления.
В-третьих, вклад ДПНИ в развитии методологии политической борьбы в путинской России очень непросто переоценить. Технологии, выработанные на протяжении 2002-2011 гг., останутся на вооружении русских националистов.
И этого более чем достаточно для того, чтобы Движение против нелегальной иммиграции и его признанный лидер Александр Белов попали на страницы будущих школьных учебников по истории.
И последним успехом ДПНИ стал... его запрет.
Как уже было сказано выше, эта организация могла быть по-настоящему эффективной лишь в условиях европейской демократии (более или менее). Тогда ДПНИ становилось одним из институтов гражданского общества, который, в тесном взаимодействии с соответствующими государственными структурами, помогал был решать проблему нелегальной иммиграции. Но чем дальше, тем меньше РФ даже по своей внешности походила на европейские демократии. В новых условиях ДПНИ, с ее борьбой «за закон и порядок», становилась очевидным «неформатом». Все более ощущалась нужда в реструктуризации движения, но одновременно было понятно, что данный процесс не может быть безболезненным. Будут какие-то конфликты, неизбежны расколы. Естественно, начинать все это никто особо не хотел. К 2011 г. ДПНИ явственно стало приобретать признаки чемодана без ручки – тащить не удобно, а бросить не комильфо.
В этих условиях, демонстративно беззаконный запрет ДПНИ – европейской по стилю и довольно умеренной националистической организации – оказался, пожалуй, наилучшим выходом из наметившегося было тупика. ДПНИ несдающимся «Варягом» погибло в схватке с антирусским режимом. Почти инфернальная символика, сопровождавшая процесс запрета (решение было вынесено в понедельник Страстной седмицы, перед самым началом иудейского празднества) сделало его особенным эффектным и запоминающимся. Несомненно, моральная победа осталась за ДПНИ.
Достижения Движения против нелегальной иммиграции, о которых было сказано выше, не перечеркнуть уже никакими запретами. Сейчас, оглядываясь на эти успехи, и осознавая, что дальнейшая работа ДПНИ уже едва ли могла быть столь же эффективной, понимаешь: свою историческую миссию ДПНИ выполнило до конца. А если так, то говорить о поражении у нас нет причин. Прежние труды не пропадут даром, а далее…
Далее все будет согласно евангельской притче: «если пшеничное зерно, пав в землю, не умрет, то останется одно; а если умрет, то принесет много плода» (Ин. 12:24).
Скоро мы увидим эти плоды. Время жатвы не за горами.
